Здесь можно найти учебные материалы, которые помогут вам в написании курсовых работ, дипломов, контрольных работ и рефератов. Так же вы мажете самостоятельно повысить уникальность своей работы для прохождения проверки на плагиат всего за несколько минут.
Предлагаем нашим посетителям воспользоваться бесплатным программным обеспечением «StudentHelp», которое позволит вам всего за несколько минут, выполнить повышение оригинальности любого файла в формате MS Word. После такого повышения оригинальности, ваша работа легко пройдете проверку в системах антиплагиат вуз, antiplagiat.ru, РУКОНТЕКСТ, etxt.ru. Программа «StudentHelp» работает по уникальной технологии так, что на внешний вид, файл с повышенной оригинальностью не отличается от исходного.
Работа № 98642
Наименование:
Диплом Проблема развития жанров «утопия» и «антиутопия» в свете художественных иканий А. Платонова
Информация:
Тип работы: Диплом.
Предмет: Литература.
Добавлен: 4.8.2016.
Год: 2012.
Страниц: 53.
Уникальность по antiplagiat.ru: < 30%
Описание (план):
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3 1. Проблема развития и трансформация жанров «утопия» и «антиутопия» в свете художественных иканий А. Платонова 7 2. Проблема создания и крушения мифов на страницах романа А.Платонова «Котлован» 13 3. Символические пласты романа А. Платонова «Котлован» 22 3.1 Символы культурной катастрофы, жизни и смерти в романе А.Платонова «Котлован» 22 3.2 Языческая и христианская символика в произведении А. Платонова «Котлован» 31 Заключение 37 Список использованной литературы 39
ВВЕДЕНИЕ
Влечение к более лучшей жизни и безостановочному прогрессу заложены в человеке природой. В дальнем былом философы различных времен образовывали Миры, где всякий был бы счастлив, а каждая деятельность служила единой цели - творению общего благополучия, олицетворению мечты об утерянном рае небесном. Несмотря на неосуществимость замысла, творения сохраняли требовательно выверенную социальную структуру государства. С воздушностью можно проследить роль всякого члена общества в великом механизме создания общего счастья. С зарождением гуманизма в Европе возник жанр утопии. Мыслители прошлого показывали блаженный мир будущего, в котором нет битвы, заболеваний, а все круги существования общества зависимы законам разума. Еще Платон мыслил над образом безукоризненного города - государства, в кое-какой степени его идеи подсоблял Томас Мор, Френсис Бэкон и Иоганн Валентин Андреэ. Плотнее всего в утопиях разрешаются собственно проблемы нынешнего общества, они злободневны. Сотворение всеобщего счастья выглядело делом нетрудным: довольно только «подкорректировать» уже живущий «неразумный» миропорядок, расставить все по собственным местам - и земной рай превзойдет рай небесный. Классический образец гуманного тщеславия - Вавилонская башня. Прошли века, и утопия переменилась антиутопией - изображением «будущего без будущего», кризиса исторической надежды, умершего механизированного общества, где человеку отдана роль обыкновенной социальной единицы. По настоящему антиутопия не является совершенной противоположностью утопии: антиутопия раскручивает главные принципы утопии, доводя их до абсурда. ХХ век стал веком олицетворенных антиутопий - в жизни и в литературе. В связи с этими социальным философскими факторами доказывается актуальность выбранной нами темы выпускной квалификационной работы бакалавра. Мы убеждены в том, что осознание проблем противостояния утопий и антиутопий, влияющих на историю, модели исторического поведения поколений поможет людям новейшего времени, современности вынести уроки из прошлого. Хотя некоторые считают, что люди не способны принимать наставления и заблуждения из прошлого, они упорно пытаются сохранить веру в построения светлого царства на земле. Антиутопии также важны и несут в себе положительные, созидающие начала: изображают недостатки и проблемы общества, остерегая будущие поколения от ошибок. Актуальность темы определена тем, что антиутопия изображает недостатки и проблемы общества, остерегая будущие поколения от ошибок. Первым опасность трансплантаций бурных творческих фантазий из мира выдумки в действительность, серьёзность превращения жизни в великое утопическое произведение ощутили писатели: в эпоху торжества утопичеких проектов, когда лишь мечта внезапно прекратила ублаготворять разыскивающий рассудок человека, возникает новейший, великий спорщик - антиутопия. Она, может быть, без подсказки самой реальности, превосходящей все вымыслы, понемногу раскрывает, что несвобода, как один из признаков утопии, не ручается счастливого изобилия и удобства - она не ручается ни за что, кроме убожества, серости и нищеты будничной жизни. То, что со стороны представляется среденстатистическом ипсилону торжество порядка и правильности, - на самом деле проявляется совсем не столь совершенным, являя родовым членам утопического общества собственную неприглядную изнанку. Основное отличие каждой утопии от антиутопии: антиутопия личностна, взгляд одного человека обнаруживается достаточной мерой подлинности, когда утопия удовлетворяется утверждением безличного «всеобщего счастья», за каким неприметны волнения некоторых обитателей утопического государства собственно личность становится камнем предкновения и предметом ненависти для всяких утопистов, опасающихся каждых проявлений свободного «Я». Потому конфликт личности и тоталитарной системы делаются движущей силой каждой антиутопии, разрешая узнать антиутопические черты в самых разнообразных, на первый взгляд, произведениях. Творчество А. Платонова подсобляет нынешнему читателю понять события, которые происходили в России в 20 - 30-е гг. ХХ века, во времена упрочения в нашей стране Советской власти. К числу творений, честно отразивших события данного времени, причисляется его повесть «Котлован». На исходе социалистичекой поры в России создания А. Платонова воспринимались как абсолютная критика советского общественного проекта. Весь страх человекоубийства, нецелесообразность созидания рая на земле свободно складывается в смысловые ниши платоновской прозы. Платоновский «Котлован» неожиданно угодил путеводителем к русской жизни, как в свое время «Евгений Онегин» А.С. Пушкина считался энциклопедией русской жизни, и неглубокие социальные утверждения ушли на второй план, а то и совсем исчезли из виду. Социальность платоновского мира, внезапно уступив главное место бытийности, стала выглядеть плоской и ненужной. В настоящее время мы уже говорим о временном у Платонова, о жизни и смерти, забывая, что Платонов - искусник и что все его образы привязаны к людским именам, лицам и реалиям. Что может обозначать этакая перемена исследовательских акцентов и какой следующий шаг будет произведён нами в соображении феномена Андрея Платонова? Нынешний русский человек - это человек, у какого отнята давнишняя память и отнимается память ближняя. Угроза утраты исторической истины встает перед нами сейчас как полумрак, медлительно наползающийся на русскую равнину. Опозоренное советское время наречено никчемным, всё же в те годы жили, любили, трудились наши деды и отцы. Они сотворили великую державу, преодолели в ужасной войне и дали этакий задел крепости совей социалистической державе, что и в руках изменял, ростовщиков, торговцев краденым наша отчизна еще жива и сильна. Каждое разъяснение нашего былого, которое исходило из логической посылки, будет подавленным по касательству к иному, какое начнёт опираться на факты, на память сердца, какими бы они ни были ужасающими или дорогостоящими. Это тупик, потому что почти нельзя найти носителя нашего рассуждения, какой бы взял и взвесил это отдалившееся русское бытие в его полноте. А отзвуки невнимательности, массового забвения, порожденного коммунистическими пережитками, сохранились и работают по сей день. Потому прямо сейчас немаловажно понять, что ясное будущее не может быть обелено истреблением прошлого и настоящего. Можно ломом колотить каменно- исторические породы на дне котлована, отнимать жизни у всех живых организмов, что водяятся в его недрах, но ни до чего, кроме гробов, запасенных «изжившими» себя элементами, не докопать. И в гробы эти ожидает лечь тому самому будущему, той надежде, месте, ради какой все зачиналось. Предметом нашего исследования является произведение А.Платонова «Котлован». Объектом исследования стала утопия и антиутопия в вышеназванной повести А Платонова «Котлован». Гипотеза литературоведческого исследования: «ключ» к историческому общественному разуму был выбран, данным ключом стало творчество А. Платонова и, в главную очередь, его произведение «Котлован». Таким образом, следует выделить цели и задачи нашего исследования: Исследовать проблему развития и трансформации жанра «утопия» в «антиутопию». Изучить вопрос создания и крушения мифов на страницах романа «Котлован» А. Платонова. Рассмотреть символические пласты романа «Котлован» А. Платонова. а) выявить символы культурой катастрофы; б) обозначить витальные символы в романе; в) доказать религиозное мышление автора. Методами и приемами исследования являются: различные виды анализа художественного текста; сопоставительный и контекстный анализ; изучение избранной проблемы (историко-биографиче кий метод). Научная новизна работы заключается в том, что нами были рассмотрены проблемы соотношения человека и истории в художественном мире писателя, формирование исторического мышления, исторической памяти. Апробация работы: основные положения и результаты исследования обсуждались на заседании кафедры русской и зарубежной литературы филологического факультета Стерлитамакского филиала Башкирского государственного университета, использовались на уроках литературы во время прохождения педагогической практики в Новофедоровской средней школе Стерлитамакского района. В дипломной работе исследуется утопия и антиутопия в произведении А Платонова «Котлован». Практическая значимость работы определяется в том, что материалы исследования могут быть использованы на лекционных и семинарских занятиях, спецкурсах, во внеклассной работе, посвященной творчеству А.Платонова и исследованию проблемы развития и трансформации жанра «утопия» в «антиутопию». Структура и объем работы: Работа изложена на 41 страницах компьютерного текста, с 42-54 страницу - приложение. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
1. Проблема развития и трансформация жанров «утопия» и «антиутопия» в свете художественных иканий а. Платонова
Современный литературный процесс призван отражать происходящие в мире изменения, в связи с этим возникает нужда возникновения новых литературных жанров и направлений, которые могли бы помочь в развитии литературы отвечающей сиюминутной исторической доктрине. В XX веке в русской и зарубежной литературе возрождается жанр утопии, для того, чтобы рассмотреть, как развивается и трансформируется этот жанр применительно к роману А. Платонова «Котлован», необходимо уточнить это понятие. Жанр утопия (греч. u - нет; topos - место, то есть место, какого нет, то есть благословенное место) - литературный жанр, в ядре какого - изображение несуществующего идеального общества. Термин случается от наименования книги Томаса Мора «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии». Однако автором первой утопии полагается Платон, какой разработал ее в диалогах «Государство», «Политик», «Тимей», «Критий». Уже в данных текстах прокладываться главный утопический принцип: детальное изображение регулируемой общественной жизни. Строение утопии как жанра сформировалось в западноевропейской литературе эпохи Возрождения. Популярность заработали: «Город Солнца» Т. Кампанеллы; «Новая Атлантида» Ф. Бэкона, «Иной свет, или Государства и империи Луны» С. Сирано де Бержерака и другие. Литературная утопия в России зарождается в 18 веке - рассказ А.П. Сумарокова «Сон. Счастливое общество», роман М.М. Щербатова «Путешествия в землю Офирскую». В 19 веке это - повесть А.Д. Улыбашева «Сон», «фантастический рассказ» Ф.М. Достоевского «Сон смешного человека». Одна из сложных проблем при исследовании жанра утопии - это выделение внутри утопии сатиры и гротеска. Как и сатира, отрицательная утопия пользуется гротеском, аллегорией, пародией. Но сатира более обширный тип художественного мышления и изображения, чем утопия. Как пародия на жанр утопии в XX веке возник жанр антиутопия; сходно сатире, может придать оригинальность самым разнообразным жанрам: роману, поэме, рассказу. Если утописты предлагали человечеству рецепт спасения во всех социальных и нравственных горестях, то антиутописты, как правило, предлагают читателям понять, как рассчитывается простой или обыватель за всеобщее счастье. В вершине сюжетов антиутопических романов, как правило, находится конфликт между «естественной личностью», не сумевшей приспособится к «Прекрасному новому миру», и Благодетелем (по терминологии Е.Замятина), вдохновителем новоиспеченного жизнеустройства, чья родословная всходит к фигуре «великого инквизитора». И постоянно побежденным выходит Благодетель, без какого тоталитаризм немыслим. В каждой ипостаси они пытаются к безграничной, безусловной власти, попирая достоинство человека, на какое они глядят как на «винтик» в гигантском государственном механизме. Термин антиутопия довольно условен, о чем удостоверяют употребление бесчисленных синонимов, включенных литературоведами, социологами, философами для определения ее сути: «негативная утопия», «неутопия», «какотопия», «дистопия». Эта терминологическая неупорядоченность мастерит нужным выявление важнейших параметров антиутопии. Наиболее продуктивный подход к исследованию особенностей этого жанра - его сравнение с жанром утопии, то есть диалога утопии и антиутопии. Рассмотрение художественной структуры утопии и антиутопии изображает, что оба эти жанра близко связаны с мировоззренческими и идеологическими вопросами эпохи их породившей. Жанр антиутопии приобрёл немалое распространение в XX веке в зарубежной и отечественной литературе. Это определено самой социальной реальностью с ее социально-политическ ми катаклизмами и апокалиптическим настоем, какие дают богатый материал для строя как утопических, так и антиутопических моделей бытия. Классическими произведениями данного жанра являются романы А. Платонова «Котлован», Е. Замятина «Мы», О. Хаксли «Дивный новый мир». Дж. Оруэлла «1984». Данные романы при всем их отличии, обрисовывают политическую и социальную структуру общества будущего, изучают природу власти, механизм вождизма. Всех их объединяет тревога за судьбу человека и человечества. Писатели - антиутописты устанавливали перед собой задачу изобразить механизм и следствия тоталитарного режима, моральное разбитие личности в следствии манипулирования человеческим сознанием. Ядром и условием возникновения утопии является недовольство действительностью. Следствием этой неудовлетворенности стало моделирование альтернативного общества, выстроенного на прочих социально-историческ х основаниях и этических моделях, чем то, в каком живет автор. Система институтов, формы политической организации, отношения между людьми изображены в утопии в идеализированном виде, но они являются вторичными по касательству к декларируемому нравственному идеалу. Пессимистический пересмотр утопических идеалов, в особенности его социально-политическ х аспектов и нравственных результатов научно-технического процесса, повергает к появлению антиутопий, какие ломают романтические иллюзии. Этаким образом, утопия в своем историческом раскручивании конечно вызывает одну из своих модификаций - антиутопию, и оба жанра могут анализироваться в русле одной традиции. При этом должно выделить субжанр - дистопию - тип антиутопии, какой разоблачает утопию, обрисовывая итоги ее реализации. Данное важно отличает ее от тех антиутопий, какие изобличают саму вероятность реализации утопий, или абсурдность и ошибочность ее создателей. Антиутопия мастерит мишенью личной сатиры гиперрационально структурированные общественные системы, рождающие автоматизированных людей-роботов. Противовесом данной механичности жизни служит способность натурального героя к розыску настоящих человеческих ценностей нравственной опоры в данном «прекрасном новом мире». В послевоенной литературе тема сдвигов и перемен, случающихся во всем мире, раздается остро и четко. В собственном произведении «Котлован» А. Платонов реализует призыв новейшей экономической и политической программе, к строю новоиспеченной социалистической системы. Главным признаком жанра антиутопии обнаруживается анализ структурных основ Единого Государства, в каком у всякого есть совместная цель, работа и квартира, они основывают совместное будущее, где нет места инакомыслию, вольнодумству. Сама вероятность думать, рассуждать и принимать решения- прерогатива идеологических вождей, тогда как функция человека нивелирована до уровня структурного механизма, лишенного права выбора. Так в романе А. Платонова «Котлован» Вощев реализует попытку задуматься о существе и немедленно зарабатывает сопротивление системы, люди не должны думать о завтрашнем дне: «…- А ради чего же ты думаешь, себя мучаешь? - У меня без истины тело слабнет, я трудом кормиться не могу, я задумался на производстве, и меня сократили…», из репродукторов льется государственная музыка: «С Оргдвора заиграла призывающая вперед музыка; Жачев постепенно полез по глинистой круче на торжество колхоза…», люди выслушивают стихи государственных поэтов, дети, как на подбор, здоровые и стройные, учатся, поглощают в себя азы государственной идеологии и истории: «…Каждая девочка, двигаясь в меру общего строя, улыбалась от чувства своего значения, от сознания серьезности жизни, необходимой для непрерывности строя и силы похода…» Конфликт в антиутопии начинается там, где индивидуальное (частное) бунтует против массового (общеустановленного). Эксцентричность многих героев антиутопии обнаруживается в творческом порыве, в тяготении овладеть даром, не зависимым тотальному контролю. Как правило резкость конфликта зависит лишь от поведения героя, от степени его сопротивления. На данном конфликте основывается и роман А.Платонова «Котлован». Вощев олицетворяет в себе традиционный для русской культуры и литературы образ героя- правдоискателя. Отвергая бессмыслицу рутинного каждодневного труда во благо общего счастья, он свершает нравственный прорыв, в первые в жизни задумываясь над истинностью стремлений- нравственным императивом приравненным им лично к совести: «Говорили, что все на свете знаете, - сказал Вощев, - а сами только землю роете и спите! Лучше я от вас уйду - буду ходить по колхозам побираться: все равно мне без истины стыдно жить». Нецелесообразность существования, ошибочность навязанных истин, с лихвой накрываются непримиримой борьбой с невидимым врагом- буржуем. В этой неутихающей борьбе классов и идеологий нет и не может быть места частному, единичному: «-Ты что ж, буржуй, иль забыл, за что я тебя терпимо? Тяжесть хочешь получить в слепую кишку? Имей в виду - любой кодекс для меня слаб!» Маленькая девочка Настя и та пробует выстроить ясное будущее воюя со старинными устроями: «… Настя писала Чиклину: «Ликвидируй кулака как класс. Да здравствует Ленин, Козлов и Сафронов. Привет бедному колхозу, а кулакам нет». Подсобляет ликвидировать кулака медведь - молотобоец: « - Отпусти молотобойца кулаков наказать: говорят, у него стаж велик». Празднеством коллективизма обязан стать дом общего пролетарского счастья, когда соображения «индивид», «индивидуальное» будут упразднены из лексикона как эпохальная архаика. «…Единое здание, куда войдет на поселение весь местный класс пролетариата, - и тот общий дом возвысится над всем усадебным, дворовым городом, а малые единоличные дома опустеют, их непроницаемо покроет растительный мир, и там постепенно остановят дыхание исчахшие люди забытого времени…» Рытье котлована под общепролетарское здание, безысходное вгрызание в глубину земной тверди, снимание ее слой за слоем есть нечто другое как авторская метафора, перебрасывающаяся в метонимию. Это не настолько котлован, насколько могила для цивилизованного прошлого и настоящего России, в какой будут похоронены ее ценности, надежды, идеалы. Влечение уничтожить былую культуру под корень, стереть ее до основания делается связывающим центром для героев «Котлована»: «-и тот общий дом возвысится над всем усадебным, дворовым городом, а малые единоличные дома опустеют, их непроницаемо покроет растительный мир, и там постепенно остановят дыхание исчахшие люди забытого времени»4. Парадокс заключается в том, что положительного объединяющего механизма, новейшего ценностного центра не сформировалось. Эта поэтика парадоксального и пала в ядро антиутопии как литературного жанра, устремленного на вскрытие понятии утопических доктрин о вероятности общего безусловного счастья. Антиутопия актуализировала конфликты личного и общего, коллектива и самобытной личностью, став грандиозным предостережением настоящим и будущим поколениям. «Давно пора кончать зажиточных паразитов!... Мы же не чувствуем жара от костра классовой борьбы, а огонь должен быть: где ж тогда греться активному персоналу!» - данное обращение Пашкина можно наречь одним из ключевых в произведении, многое разъясняет в принципах большевизма. Это политика ненависти - ненависти, возведенной в ранг общего государственного дела; ненависти, какую надо неизменно подпитывать, давая на съедения то интеллигенцию, то крестьянство. В творении А. Платонова все слышнее делается волнение о человеческом счастье «столь нужном, столь достоверном как неизбежность», произведение имеет глубокий философский смысл, причем это не книжная философия, а народная мудрость, которая заложена в каждом его герое. Весь трагизм в том, что они эти вещи пророчества грустного будущего, не были услышаны за потоком фраз и громозвучных слов. Писатель основывал творения в зачине становления социалистического общества. И еще ныне предупреждая о абсолютном крушении ясной идеи, если в вершине человеческой деятельности не будет покоиться профессионализм, наука, созидательный труд.
Выводы
Таким образом, жанр утопия (греч. u - нет; topos - место, то есть место, какого нет, то есть благословенное место) - литературный жанр, в ядре которого - описание мнимого идеального общества. Одна из непростых проблем при исследовании жанра утопии - это выделение внутри утопии сатиры и гротеска. Как пародия на жанр утопии в XX веке завязался жанр антиутопия; похоже сатире, может придавать оригинальность самым разнообразным жанрам: роману, поэме, рас...
Список использованной литературы 1. Басовская Е.Н. Русская литература: ХХ век: Учебник: 11 класс. - М.: АСТ-ПРЕСС-ШКОЛА, 2002. 2. Платонов А.П. Котлован: Основное содержание. Анализ текста. Литературная критика. Сочинения. - М.: АСТ, 2006 3. Чалмаев В.А., Зинин С.А. Русская литература ХХ века: Учебник для 11 класса. Ч.2. - М.: Русское слово, 2003 4. Шнейберг Л.Я., Кондаков И.В. От Горького до Солженицына: Пособие для поступающих в вузы. - М.: Высшая школа, 1995.
* Примечание. Уникальность работы указана на дату публикации, текущее значение может отличаться от указанного.
